Ирина (41 год, 2 дня назад у нее был День Рождения), Илья (15)

Четверг, 17 марта 2022 года, Братислава. 21 день войны.

...Мы шли с поднятыми руками и белыми шарфами, повязанными на рукавах, потому что слышали, что накануне в деревне рядом с нами были расстреляны люди. Якобы потому, что среди них были мужчины. Прошли 9 км...

“Мы пережили первые две недели войны в Харькове. Наша часть города была атакована первой, так как мы находимся недалеко от российской границы. Утром 24 февраля я проснулся от звуков взрывов. Бомбили аэропорт, который видно из нашего окна. Мы сначала не поняли, что происходит. Мы заранее готовились к этой ситуации, у нас уже были готовы документы, но не другие необходимые вещи. Мы сразу пошли в подвал. Я, сын и свекровь. Мы были там с соседями. Муж был на работе, пришёл домой, когда взрывы прекратились. К сожалению, наша машина была припаркована в гараже недалеко от военной базы, поэтому мы не могли туда добраться, чтобы взять и уехать на ней. Вскоре после этого, жителей города не выпускали. Те, кто не успел уехать, вынуждены были остаться. Русские начали бомбить жилые дома. Мы отошли дальше от нашего дачного поселка, зашли в недостроенный дом свекрови. К счастью, в доме был подвал, где мы прятались две недели. Окрёстные деревни оказались под контролем России на следующий день после начала войны. Мы видели, как обстреливали наши окрестности, но не могли уйти. Одна из ракет попала в жилой дом, рядом с нашим”.

“Мы узнали, что русские разрешат людям покинуть город. Мы шли с поднятыми руками и белыми шарфами, повязанными на рукавах, потому что слышали, что накануне в деревне рядом с нами расстреляли людей, потому, что среди них были мужчины. Мы прошли 9 километров. Наши украинские солдаты отвезли нас в безопасное место, где мы переночевали, а на следующий день нас посадили на поезд во Львов. Во Львове больше нет места для прибывающих беженцев. У нас есть друзья в Польше, наверное, туда поедем, потому что сыну надо обратно в школу. Нам обещали помочь с жильём. Надо сначала отдохнуть и успокоиться. Муж звонит нам каждый день, говорит, что наш многоэтажный дом уже полностью разрушен. Здания до сих пор стоят, в квартирах нет окон. К счастью, он не воюет, с ним произошел несчастный случай на работе. Он помогает другим и заботится о наших родителях”.

“У меня семья в России. Некоторые родственники понимают, что происходит, что это плохо, и держат за нас кулаки. Но они люди пожилые, ничего не могут сделать, сидят дома и думают о нас. Другие вообще не понимают что происходит. Они думают, что это мы начали. Хочу выразить им искренние соболезнования, ибо здравомыслящий человек должен понимать и видеть, что происходит. Есть те, кто ходит на протесты, но их избивают и арестовывают. Мне их жалко, потому что они ничего не могут с этим поделать. Я до сих пор не могу поверить, что такое вообще может быть. Это 21 век, везде есть умные люди, у нас новые технологии, мы летаем в космос, Илон Маск, Старлинк... А у нас война? Я этого не понимаю. Многие города просто разрушены. Наш Харьков был красивым европейским городом. Так мы любили и гордились этим. У нас была работа, дом, сын ходил в школу. С 2014 года я работала в организации помощи людям, сбежавшим из Донецкой и Луганской областей. Я никогда не думала, что однажды окажусь на стороне этих людей и, мне также понадобится помощь”.