Людмила (73)

10 апреля 2022 г., Пруске. 45-й день войны.

Она тепло встретила меня в своей комнате и рассказала историю о предательстве своей подруги, которая оставила её одну на границе. Она грустит и вернётся домой. Она была в чужой стране без документов, без денег. Людмила с любовью рассказала о своей семье, о больной сестре, дочери и внучке, которые остались в Украине. Ей не жаль пришедших к ним русских солдат. Хоть говорят, что они не знали, куда идут. Она не понимает, почему на её родине бушует война.

“Когда война началась в 4 часа утра 24 февраля, всё вокруг было оранжевым от взрывов. Я вспомнила друга, который сказал мне, что если мы что-нибудь услышим, то, вероятно, это будут военные учения, поэтому я заснула. Часов в 6 ко мне в дверь постучал зять. Он стоял там с коляской, одетый с детьми, и сказал, что началась война. Он пошёл с ними на работу, потому что у них там был приют”.

“Воды не было. Вот я и сказала себе, что пойду к сестре, потому что без воды нельзя. Я до сих пор не верила, нас так долго пугали. Не смотрела телевизор, политика мне чужда, я художник-дизайнер. Дома осталось 3 немытых тарелки, всё необходимое я взяла из холодильника, чтобы мы могли немного переждать с сестрой. Я села в трамвай и, только по дороге к сестре в центр города, поняла что происходит”.

“Также начали бомбить центр, круг вокруг Харькова ещё больше сужался. Потом недалеко от сестры разорвалась бомба. От неё разбились окна, хотя была заклеены. Повезло, что сестра жила в доме 1952 года. При Сталине в каждом доме должен был быть бункер с тяжелыми дверями и защитой от ядерного взрыва. Я как-то пошла за гуманитаркой, попала под обстрел. Я была там со своей сестрой, племянником, соседом по второму этажу и его другом, и ещё одним соседом, и в районе были другие бункеры, где прятались другие жители дома и люди из района. Бомбоубежища были приготовлены, были диваны, фонари, батареи, почти всё, чтобы там выжить”.

“Я позвонила подруге, которая сказала, что хочет уехать. Мы решили уехать вместе. Когда во Львове ждали поезд на Ужгород, меня постоянно тревожило, что у меня не работают ноги. В Ужгороде были невероятно хорошие люди, они кормили нас и водили в спортзал, где мы спали на матах. Моя подруга начала звонить куда-то с утра, она просто сказала мне оставаться там, а я догадывалась, что что-то происходит. Волонтёры довезли нас до границы, до пешеходного перехода, где нас проверили, и вдруг я вижу, что Таню куда-то везут и забирают её вещи, она мне сказала, что у неё семья в Чехии и что они приехали за ней. Она только пожала плечами и пошла дальше”.

“Я жила в лагере для беженцев, который состоял из двух палаток. Там была девушка, студентка из Кошице. Она оставила мне контакт с отцом Петром, на листочке было написано: “Людмила приедет, дайте ей жильё”. Письмо со мной. Она сказала мне, что когда я приеду в Кошице, я должна показать эту бумагу волонтёрам. Мы приехали в Кошице ночью, все сразу разошлись, а я снова осталась одна. Я заметила волонтёра. Его звали Дима. Дала ему этот лист, а он сказал мне идти на поезд и садиться в последний вагон. Была ночь, я сидела в поезде. Ничего не понимала, куда еду и где выходить. Вдруг меня похлопали по плечу и сказали, что следующая остановка моя. Дима наверное просил кого-то присмотреть за мной. Я вышла на следующей станции, было темно, шёл дождь, никого не было. Через некоторое время появилась Зузана и сказала мне, что спать у неё я не могу так как у неё уже 5 детей дома, но есть тот, кто мне поможет. Я ждала. Из темноты показался силуэт мужчины, я даже не заметила, а он уже пожимал мне руку, говоря: “Меня зовут Радек”.

“Мы вошли в дом, где нас ждала его мама Дарина. Она предложила мне чай, кофе, еду, всё время спрашивала, не нужно ли мне что-нибудь. На столе были сосиски, сало, хлеб, я спросила, чем я заслужила? Сам Бог мне послал помощь. Она спросила меня, как я сюда попала, так я ей рассказала историю с подругой. Затем, она мне сказала, чтобы я шла умываться, спать, а завтра посмотрим, что дальше. Рано утром на столе было всё: мандаринки, яблоки, бананы, бутерброды. Это женщина очень заботилась обо мне. Когда она спросила меня, знаю ли я, куда идти дальше, я сказала ей, что вернусь домой, у меня не было ни паспорта, ни долларов, ни евро. Дома у нас ещё бомбардировки, но у меня здесь ничего нет!”

“Радек привез меня обратно в Кошице. Я сказала волонтёрам, что хочу домой, чтобы они посоветовали мне, как вернуться в Ужгород. Они закатили глаза и показали мне, что есть Польша, есть Чехия, есть Германия, иди куда хочешь! Они не понимали, что я не хочу быть здесь одна. Я встретила женщину с двумя детьми, которая тоже хотела домой. Мы поехали на автобусе в Михаловце. Мы увидели толпы бегущих людей из Украины. Мы сидели там на скамейке и ждали, пока нас кто-нибудь отвезёт в Ужгород. Никого не нашли!”

“К нам подошли волонтеры и спросили, поели ли мы. Они отвели нас в палатку и дали еды. Пришёл ещё один волонтер, опять Дима. Я ему сказала, что хочу домой. Он посмотрел на меня удивлённым взглядом. Позвонил сестре, которая живет в районе, который бомбят. Она спросила меня, не сошла ли я с ума. Я сказала ей, что моя подруга бросила меня, что я сама не могу. Она ответила: “Бог ей судья, не надо иди туда!” Дима взял мой телефон и сказал: “Автобус отправляется сегодня в 17:00. Он поедет в одну деревню, где есть монастырь, и тебе будет где переночевать и что поесть. Он ушёл, чтобы быстро внести меня в список. Я была последней”.

“Меня убедили. Я села в автобус, и вечером около 10 мы приехали на место. Бог услышал меня, я помолилась и получила всё, что нужно. У меня есть крыша над головой, тёплая сухая постель, хорошая еда, люди, которые о нас заботятся. Они спрашивают меня по десять раз в день, не нужно ли мне что-нибудь. Я очень благодарна им. Они также помогли мне с телефоном, сразу же позвонила домой, сказав, что я в раю, просыпаюсь под пение птиц, дышу горным воздухом, здесь добрые люди”.

“Мне очень жаль, что я не могу помочь им дома. Сестра спит в бомбоубежище, у неё рак желудка. Сейчас у неё 3 химиотерапия. К счастью, кажется, что это помогает, потому что чувствует себя хорошо. Местную больницу разбомбили, и теперь больным приходится ехать куда-то в лес на лечение, все важные палаты перенесли в одно здание. Она идёт туда на 3 часа, а потом домой. Всё обеспечивают волонтёры. Бомба взорвалась где-то возле леса. Окна в здании выбиты. Медсёстры в страхе бегали повсюду. А моя сестра была на 9 этаже, и лифт не работал. К счастью, племянник помог ей спуститься, и волонтёры отвезли её домой. Моя сестра старше меня на 3 года, и с тех пор, как умерла моя мама, она всё время заботилась обо мне. У нас отличные отношения”.

“У меня такие же отношения с дочерью. Она родилась очень поздно, мне было 40. У меня были проблемы с беременностью, потому что у меня редкая отрицательная группа крови 0. К счастью, она родилась здоровой, сейчас ей будет 33 года, а у неё двое детей. Остались в Ужгороде. 2 раза не смогли попасть во Львов, потому что взорвали мост, а потом были проблемы на железной дороге. Дети съели килограмм сырой колбасы в пути, больше ничего не было. Сейчас в Ужгороде у них всё хорошо. Старшая внучка очень успешная молодая спортсменка, завоевала 2 золотые и одну бронзовую медаль по тхэквондо, дочь – чемпионка мира по боулингу, объездила 10 стран, у неё более 100 медалей, она сейчас в детском саду. Я сказала ей приезжать ко мне, но она не хочет расставаться с мужем. Они не могут друг без друга. Сестра не может уехать по состоянию здоровья, раньше она весила 90 кг, а сейчас только 68”.

“У меня в России никого нет. Интеллигенция против войны. Можно и несколько ударов выдержать, все так близко. Всё бомбят, мясокомбинаты, газопроводы. Почему? Когда война, пусть воюет армия. У меня дома прекрасная квартира, я в ней только что сделала ремонт, у меня там всё новое. У меня были хорошие окна. Им не повезло. Их цель — уничтожить Киев, Харьков и Мариуполь. Мне очень жаль мариупольцев, они не могут убежать или спрятаться. рашисты разбомбили театр, где прятались люди. Все атаки сознательно направляются русскими. Их молодые солдаты ходят по нашим городам голодные, плохо одетые. Им приходится воровать, потому что им нечего есть. Они крадут всё, даже золото, если люди его забывают. Мы жили хорошо. А там хорошо живут только в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге и несколько тысяч в россии. Там всё более-менее развито, но эти солдаты издалека, из средней полосы россии, где нет тротуаров, магазины пусты. Такие люди пришли к нам воевать. Я никогда не делала различий между русскими и украинцами. Но эта война всё изменила. Нам помогает вся Европа. Они примут решение в ближайшие недели”.

“Я приехала сюда 11 марта, на следующий день мы поехали в Тренчин, во  временное убежище. Всю ночь там было много людей. Люди не спят только для того, чтобы помочь нам. Я рада быть здесь, но хочу домой. Скучаю по семье, особенно по старшей внучке. К счастью, муж дочери тоже может работать из Ужгорода и обеспечивать семью. Всё будет очень дорого. Скоро будет большой голод”.

“Дома я занималась дизайном, у нас была ткацкая мастерская, а также обувная фабрика. Вот сейчас мои попечители собирались выставлять обувь в Милане. Мы два года сидели дома на карантине, а теперь война. Флаги шьют вместо обуви. Все поддерживают Украину. Не знаю, что им нужно? Газа у нас мало, нефти нет совсем, только выход к морю. У русских есть всё. Газ, нефть, и море."